Спустившись с вершины Наури, отправляемся прямо на юг. Пока нет дождей, джип еще может проехать по окрестным деревням в поисках большого рынка. Но и в этом случае приходится, буквально, наощупь пересекать русла временных водотоков, рискуя застрять между крутых берегов. Понятно, что мелкая торговля есть в каждой деревне, но большой рынок, куда стекается народ со всей округи, регулярно меняет локацию. Эдакий древний аналог онлайн-доставки, когда не ты едешь на рынок, а рынок приезжает к тебе.
В какой-то момент на телефон пришло сообщение: «Добро пожаловать в Гану!» Ну здрасьте, приехали. Спешно пытаемся подгрузить карты и определить своё положение: до границы, вроде бы, есть еще метров шестьсот. Разборки с пограничниками не входят в наши планы, ибо у нас нет в паспорте визы Ганы, да и буркинийская однократна. А столбиков, предупредительных знаков или полосы отчуждения тут, разумеется, нет. По обе стороны от границы живет единая группа народов гурунси (к ним принадлежат и кассена): люди, имеющие одну культуру, традиции и говорящие на одном языке. Вот только вынужденные учить в качестве государственного либо французский, либо английский язык. А все потому, что еще в 1898 году британцы и французы провели пару линий на карте, разделяя свои колониальные владения в Африке. Впрочем, местные жители не заморачиваются таким понятием как государственная граница, пересекая ее по сто раз на дню. Разве что используют во взаимных расчетах не одну валюту, а две, конвертируя их прямо в уме.
Тут где-то граница. Вы ее видите, нет? А она есть!
Дорожный оберег на въезде в деревню.
Деревенский рынок в южно-буркинийском исполнении мало чем отличается от аналогов в других частях света. Здесь продают всё, что только можно продать: от вязанок хвороста для очага и местных овощей до китайского ширпотреба и запчастей для простенькой техники. Но купля-продажа не единственная функция рынка. Люди приходят сюда, чтобы поговорить, выпить свежесваренного местного пива доло и даже чтобы приглядеть жениха или невесту. А если на рынок заехала пара белых туристов, то еще и посмотреть на шоу «Тубаб в дебрях африканской саванны». Как минимум на полчаса развлечений вам гарантировано и доставать камеру в это время — бессмысленно и даже опасно. Малышня будет бегать кругами и тыкать в вас пальцами, старики будут ворчать «понаехали тут», чисто конкретные пацаны, конечно же, спросят за три рубля на газировку (и тут уже задача проводника всё направить в спокойное русло), а торговки на рынке будут мастерски отворачивать лица и отводить возможную беду ритуальным маханием только что выдранного пера из жопы красного петуха. Петух будет стоять рядом и смотреть на вас немым укором. Почему немым? Да потому, что если он хоть что-нибудь вякнет — его немедля отгильотинят на ближайшем жертвенном алтаре. Да, народ кассена придерживается анимизма и даже если кто-то считает себя, например, христианином — это совсем не мешает ему носить обереги на руках, держать амулеты в доме и регулярно приносить в жертву всякую живность.
На самом деле всё не так страшно, как может тут показаться. Особенно, если через искомые полчаса предложить выпить немножечко доло. Малышню тут же снесет ветром, старики станут ворчать «надо же, приехали тут», чисто конкретные пацаны немедля выпьют калебас за ваше здоровье и заделаются лучшими друганами, торговки на рынке вспомнят наконец-то о предмете торговли, а петуху перепадет горстка зерна в качестве компенсации за внезапно заголившийся зад. Вы же достанете камеру и отснимите несколько кадров. Только сами доло не пейте: алкоголя в нем немного, но такого удара местной микрофлорой без тренировки не вынесет ни один европейский кишечник.
Местная заправка. На заднем фоне наш автомобиль. У аборигенов только мопеды.
На подходе к рынку.
Женщины за разговором.
Женщина кассена с ребенком.
Парень кассена.
Эта женщина достала свою лучшую сумочку специально для съемки, после того как мы ее убедили, что не будем использовать магию на снимке.
Торговка доло.
Это, конечно же, доло в калебасе.
Чисто конкретный пацан.
Местная мастерская.
Летящей походкой она несла брёвна… Грациозность африканских женщин всегда поражает.
Наш проводник договаривается с пацанами.
Деревенский сюжет.
Деревенский сюжет.