Дверь щелкнула затвором карабина.
— Уходите!
Я, скинув с плеча рюкзачок, демонстративно медленно сел в старомодное кресло.
— Мы никуда не пойдем: ночь, холодно, денег нет, водитель уехал, граница закрыта.
— ….
Четырнадцатью часами ранее:
У дверей геста «Cherry Guesthouse» в бирманском городке Pyin Oo Lwin остановилась машина, из которой вылез потрепанный мужичок с обрывком бумаги в руке. Явно за нами и всего-то на полчаса позже заявленного в агентстве времени прибытия. Мужичок совершенно не говорил по-английски, но едва понятная надпись «Alexander X 2» на листке быстро расставила все по местам. Поехали!
Трасса до приграничного поселка Мусе сплошь забита ползущими фурами. Разъехаться можно лишь на прямых участках, коих, прямо скажем, не много. По серпантинам же приходится тащиться со скоростью черепахи и ждать пока очередной великан тормознет и пропустит тебя дальше вперед. Дорога жизни, однако. Интересно, но все большегрузы — только с бирманскими номерами. Не иначе как весь товар на границе перебирают.
Через пару часов стало понятно, что с такой скоростью (несмотря на всю резвость нашего водителя на прямых перегонах) мы засветло до Мусе не доедем. Хорошо, что у нас есть запасной день и заветный конвертик с 12ю долларами для иммиграционного офицера — даже в случае двухсуточного опоздания не должно быть особых проблем на границе.
Ближе к трем часам дня на горизонте показался город Лашо — административный центр района и примерная середина пути. Один из наших аборигенов-попутчиков соскочил по дороге, второй же парень, очевидно, едет с нами дальше, но не совсем до границы. Однако, водитель, похоже, дальше ехать не собирался: тормознув у какой-то местной стоянки он жестами показал всем на выход и деловито стал вытаскивать рюкзаки из багажника. Эээ….
Я уже было собрался изобразить пантомиму на тему «у нас все уплачено — поехали дальше» как к машине подскочила толпа местных конкретных пацанчиков, которые принялись что-то бурно перетирать с нашим водителем. Через пару десятков жестов и двуязычный разнобой удалось понять, что нам предстоит смена машины в связи с тем, что дальше к границе без проблем может проехать лишь местный. Ничего доплачивать при этом не требуется: водители сами между собой разберутся.
O’key, прыгаем в другую машину (сиденья в ней точно получше), катаемся полчаса по Лашо, подбирая попутчика и уносимся дальше на север. Водитель, с напрочь разорванной верхней губой, мало того, что, разумеется, не говорит по-английски, так еще и аборигены понимают его через раз. Впрочем, нас это мало волнует — главное, чтобы довез до границы.
Судя по тому, что до Лашо нет никаких военных кордонов, а в самом городе все-равно придется делать пересадку — до этих мест можно смело добираться автостопом или автобусом и лишь здесь озадачиваться проездом дальше к границе.
Ночь накатилась, как обычно, внезапно и дорога превратилась в бесконечную вереницу огней, длинным удавом вьющихся по склонам лесистых холмов. До Мусе оставалось менее ста километров, как вдруг впереди, прямо у дороги, загорелся костер, а перед ним оказался свежепобитый корейский седан. Наш водитель тут же затормозил: взаимовыручка у бирманцев — на высоте. К тому же, водители, похоже, знакомы. Седан явно подрался с проезжающей фурой и результат был сильно не в его пользу: вспоротый бок и напрочь разрезанная шина заднего колеса гарантировали пассажирам веселую холодную ночь.
Запасное колесо от нашей машины не подошло, но на счастье рядом тормознул джип и его запаска обладала нужным диаметром. На радостях мужики попрыгали по машинам и собрались уже отъезжать, как оказалась, что седан не заводится напрочь. Мда… это вам не наш «Жигули» — электроники под капот корейцы запихали изрядно и бирманские работяги, глядя на это, совсем приуныли. Жестами прошу снять клемму с аккумулятора и не даю поставить обратно примерно минуту. Первое правило системного администратора — «перезагрузи компьютер» — должно работать на любой электронике. Вдруг получится? Хуже — точно не будет.
Ставим клемму обратно, заводим машину — мотор заурчал. Мужики оживились, толкают плечами (похоже это аналог нашего «хлопнуть рукой по плечу»), водитель седана тут же достал бутылку воды, пару свертков еды и еще какую-то хрень и протянул мне. Пришлось вежливо отказаться — надеюсь, что никого этим я не обидел. Поехали дальше.
До Мусе осталось всего ничего, как вдруг водитель резко затормозил перед кучей стоящих прямо на дороге бочек из-под топлива, забитых под завязку землей. Из темноты возникла толпа вооруженных мужиков, одетых «кто во что горазд» и плотным кольцом оцепивших машину. Повстанцы? Или какая-то самооборона? Очень похоже: ни формы, ни знаков различия, ни однотипного оружия — армия такой не бывает.
Водитель медленно вылез и стал что-то рассказывать. Пара мужиков уже залезла в багажник, перевернув там все вверх дном. Хорошо хоть рюкзак наш не распороли. Еще один залез в водительское окно и принялся светить фонариком в лица. Лица оказались большими и белыми, отчего у аборигена перехвалило дыхание и он испарился обратно. Снаружи градус перебранки возрос, но толпа, как ни странно, освободила проход. Водитель что-то сунул главному «толмачу», запрыгнул в машину и мы рванули вперед.
Рванули. Но — ненадолго. Километров через десять история повторилась, но на сей раз наш водитель вылез из машины с воплем типа «ну ёрш вашу меть, блин, только же проверяли!», сказанным так, что было понятно и без перевода. И вновь один из аборигенов полез внутрь с фонариком, узрел наши белые лица и спешно ретировался. Водитель, в очередной раз, сунул мужикам пару бумажек и мы поехали дальше. С нас же никто ничего не требовал: ни паспортов, ни пермитов, ни-че-го! Из десяти копий пермита, специально сделанных для этой дороги, не пригодилась ни одна!
Мусе. Ночь. Фонари. Все попутчики уже давно разошлись по домам. Подъезжаем к отелю, что стоит прямо напротив поста иммиграции. Ценник — от 50 долларов. Чего? Долларов? Нет, ребята — так не пойдет. Клерк в приемной отеля загадочно улыбается. Он явно что-то знает и это «что-то» — точно не в нашу пользу.
В километре западнее — местный гестхаус. Заходим. Хозяин грустно покачивает головой и показывает на выход.
— У вас нет мест?
— Есть. Но мы вас не поселим. Вы — иностранцы. Нам — запрещено: большой штраф и тюрьма.
— Но где же тогда спать иностранцам?
— В отелях. У них есть аккредитация.
Вот теперь понятно, отчего так ухмылялись в отеле!
— Но у нас нет столько денег! Как быть?
— Я позвоню соседу. У него строится отель. Возможно он уже может вас запустить.
Хозяина отеля не было у телефона, но парнишка-менеджер сказал, что сможет предоставить комнату за 10000 кьят. Это прекрасно! Но меня терзают сомнения…
Водитель быстро отвозит нас до недостроенного отеля и явно хочет поскорее свалить. Забираем вещи и отпускаем его: что-то мне подсказывает что надо отрезать все пути к отступлению. Заходим в отель, менеджер подтверждает, что есть комнатушка за искомую сумму, но надо дождаться хозяина. Хорошо, подождем…
Через пару минут заходит хозяин, видит наши не местные лица, замирает. Сзади щелкает дверь.
— Уходите!
Я, скинув с плеча рюкзачок, демонстративно медленно сажусь в старомодное кресло.
— Мы никуда не пойдем: ночь, холодно, денег нет, водитель уехал, граница закрыта.
(слыша эти слова парнишка-менеджер улыбается — похоже он на нашей стороне)
— Нам запрещено принимать иностранцев!
— На дверях написано слово «отель». Значит принимать — можно.
— Это просто название. Если будет проверка — нам светит тюрьма.
— Время — одиннадцать ночи. Какая проверка? Мы уйдем отсюда с рассветом.
— Мы не можем. Достаточно упомянуть об отеле… (Так вот оно что!)
— Расслабьтесь. Мы — из России. У нас не осталось местных кьят, но юани вы точно возьмете (демонстративно кладу новенькую банкноту в 50 юаней на стол). Нам не нужны документы. Мы лишь хотим спать после 14 часов дороги. Мы не расскажем о вашем отеле. Мы скажем, что сразу приехали из Пиори, просто на ночь застряли в дороге. Как только откроется граница — мы уедем в Китай. Вот, посмотри на мой паспорт (намеренно даю паспорт парнишке): вот китайская виза.
Парень начинает что-то говорить хозяину заведения, тот возражает, но уже явно колеблется.
Я продолжаю гнуть свою линию: «Вот деньги. Мы — спать. Нас никто не увидит. Утром мы испаримся в Китай. О вас никто не узнает.»
Хозяин с минуту молча смотрит на нас, машет рукой, говорит пару слов пареньку и уходит.
Парень сует мне ключ от номера, забирает юани, хватает рюкзак и проводит нас в новенький номер через недостроенный коридор. Квест «переночевать в местном отеле в Мусе», кажется, пройден.
— Вам нельзя выходить. Граница открывается в семь.
— Хорошо. Значит в семь утра мы уйдем. Спасибо.
Мусе. Ночь. Фонари. Недостроенный местный отель. Номер с новым чистым бельем (быть может мы, вообще, первые постояльцы!), есть даже wi-fi и наконец-то заработал мой телефон, поймав китайскую сетку. Мы дошли до границы — осталось лишь ее пересечь. Завтра. Отбой.
На верхней картинке вид из окна отеля на утренний Мусе (Мьянма) — Руили (Китай).
Ниже — типичный ландшафт этого региона.
Узкая дорога и ни единого поворота без большегрузов.
