Догоны. Аинделу.

В Аинделу двух бледнолицых вышла встречать вся деревня. Многочисленные дети носились кругами, а взрослые мужчины и женщины стояли поодаль, выговаривая всенепременное «сео» нам и идущему впереди Мамаду.

— И в этой деревне праздник какой-то?
— Можно сказать и так: вы — первые белые здесь за последние несколько месяцев. Люди надеются, что вы расскажете другим, что в наших краях — безопасно.

Здесь и в самом деле чувствуешь себя совершенно спокойно. Даже мелкие дети не напрягают: никто не дергает за руки и не слышно вездесущего «тубаб, ле бонбо?!» (белый, дай конфетку).

— Уже поздно и вы, очевидно, устали, — Мамаду словно прочел мои мысли, — потому люди вас не тревожат. Пообщаемся завтра — я покажу всю деревню. А пока готовится ужин, вы успеете поставить палатку.

— Мамаду, а комаров ночью много?
— Об этом не думай. По ночам здесь исчезают даже гекконы.

С наступлением темноты ветер, дующий с равнины Сено, разгоняется до скоростей урагана, взмывает вверх по обрыву и с воем обрушивается на плато Бандиагара. Теперь понятно, почему во всей деревне нет ни единой хибары с дверьми или окнами, направленными в сторону обрыва. Сдувает все напрочь — какие уж тут комары…