Мопти — перекресток малийских миров. Туареги — с севера, догоны — с востока, бамбара — с юга, бозо и сомоно — с реки. Некогда тут плескалось огромное пресное озеро, служившее последним пристанищем вялотекущим водам Нигера. Сейчас же — это место слияния реки с притоком Бани, место великой Масины — сильно заболоченной пойменной долины со множеством озёр, стариц и рукавов.
Именно поэтому Мопти долгое время представлял собой скопище деревень, расположенных на островах, что возвышались над водой во время сезона дождей. Из-за ограниченности земель, Мопти очень плотно застроен и , пожалуй, это единственный город в Мали, где преобладают дома в три-пять этажей. Изначально площади островов были существенно меньше, а первые дамбы связывающие их стали строить лишь в начале XX века. Районы вокруг и между островов были постепенно заполнены и подняты, в основном за счет утрамбовки бытового мусора. Этот процесс продолжается и сейчас. И, получается, что Мопти — город на свалке, буквально на земле из дерьма. Теперь понятно, почему тут никто не озадачен утилизацией мусора: всё кидают под ноги, повышая и расширяя пространство над приходящей водой. Ведь даже в наше время в период сезона дождей, Мопти оказывается связан с миром только одной сухопутной дорогой — 12ти километровой дамбой до города Севарэ, через который проходит шоссе, соединяющее Бамако и Гао и где расположен аэропорт.
Во время конфликта 2012 года, когда исламисты захватили большую часть северного Мали, Мопти был крайней точкой, остававшейся под контролем правительства. Город захлестнула волна переселенцев, а немногочисленным белым пришлось покинуть эти края.
Быть белым в Мопти — значит жить с постоянным ощущением взгляда в затылке. Даже если ты один в кабинке туалета на отшибе внутреннего двора. Нет, это не уже привычное «тубаб, ле бонбо!» (белый, конфетку!) от местных детей. И не вопросительно-изумленный взгляд а-ля «ну и чего ты тут забыл?» аборигенов постарше. Это цепкий взгляд сквозь прицел. И если бы не наш огромный и добродушный Сейду — я бы смылся отсюда первым же рейсом в Бандиагару. Насколько же много всего зависит от проводника…
О туризме, понятное дело, речь не идет. Пара дорогих отелей открыты, но выживают исключительно за счет богатеньких местных, желающих наведаться в бар и посидеть в стороне от суеты и толпы. Магазинчиков много и прикупить что-либо тут не проблема, но ресторанов, практически, нет. Лишь кое-где остались мертвые вывески. Конечно, в таком транзитном месте всегда будут сезонные постояльцы, которым надо где-то спать и, разумеется, есть. И мест таких в Мопти достаточно: от хостелей и общежитий, до столовых для дальнобойщиков. Вот только чужой, а тем более — белый, этих мест не найдет. Нет ни вывесок, ни указателей, ни даже намеков. Можно пройти в двух шагах от превосходной едальни, но так и не узнать, что она вот прямо здесь.
Но с нами — Сейду, живущий в Мопти с раннего детства. Полчаса ходу — и мы уже в местном хостеле. Вывески, конечно же, нет. Названия — тоже. Но внутри спокойно и чисто, на входе — охрана, а в приемной есть даже wi-fi, о котором хозяева хостеля забыли и весьма удивились, узнав, что сетка работает и есть интернет. Жаль перекусить тут не выйдет, но рыночек — рядом, а близ порта есть столовка, где за тысячу сефа (чуть менее сотни рублей) вам выдадут блюдо дня.
Завтра, конечно же еще до рассвета, надо будет запрыгнуть в очередное буш-такси и уехать прочь из этого места. Но это будет лишь завтра, а пока мы следуем тенью за широкой спиною Сейду и пытаемся запечатлеть жизнь города Мопти: от свадеб и рынков в рыбном кумаре, до мечетей и рыбацкого порта в пыли харматтана. Вот если бы только не жгло спину от взглядов….
